========== Проповедь ==========
Наизнанку Нетварный свет:
Здесь мертвящая немота…
В прошлом чувством ты был согрет,
Ныне вечность уже не та.
Оборвалась событий нить,
Только яростный рёв огня.
Мог ли это вообразить,
Шанса выбраться не ценя?!
Ведь нетрудно в пучину пасть…
Но не вырваться никогда.
Избиравший светилом страсть,
Канет в пропасти без следа.
В прошлом призракам счастья рад,
Ныне цену греха познал.
Ты низвергнут в бездонный ад,
Где котлами кипит металл.
Ты почувствуешь, наконец…
Осознаешь, кому служил.
В мерзком смраде бурлит свинец.
Холод выплеснут в мозг из жил.
А иным погрузиться в ртуть.
Минус сорок. Страшнее льда.
Милость Господа не вернуть,
Будем ввержены мы туда.
Бессловесность в чертогах тьмы,
И червям на поживу плоть.
Не избегнем расплаты мы,
Если слабость не побороть.
Проповедник во тьме кричал.
Многократно… Семижды семь.
Славит истины идеал,
Но мертвящая в слове немь…
Свет молитвы померк, зачах,
Помрачился и стал слепым.
Безысходность в его речах,
Станет адским кадильный дым.
Нет, не слушай! Не обессиль!
Каждый в праве стучаться в дверь.
Всех накроет епитрахиль.
Лишь не сдайся, борись и верь!
***
Мой Христос не карал врагов,
Фарисеев не проклинал,
Он покой подарить готов,
Даже если твой подвиг мал.
Мой спаситель не оттолкнул
И разбойника на кресте,
И толпе кровожадный гул
Он прощает в минуты те.
В нем прощения идеал,
То, к чему я готов идти.
И гонитель его познал
На бесплодном своём пути.
========== Чаща ==========
Свет не мертвенный, но мертвящий…
Непроглядный, кромешный свет.
Я скитаюсь, как Данте, чащей,
Дикий ужас во тьме таящей,
Неживой и ненастоящей,
Где надежды на помощь нет.
Пламень трупный, окоченелый,
Озаряет бесплодный путь.
Проиграешь… И что ни делай,
Стонешь, тщетный и оскуделый,
В равнодушии каменелый,
Не пытаясь с тропы свернуть.
Не приходит ко мне Вергилий,
Не дает Ариадна нить.
Нет, не пей. Лучше воду вылей.
Или станешь еще бескрылей.
Чуешь тщетность любых усилий?
Нам дороги не изменить.
Не становится путь короче,
Сколько к истине ни шагай.
Сам не помнишь, чего ты хочешь,
И о чём в пустоте пророчишь.
Не рассеять бессветной ночи,
Не приблизить молитвой рай.
Слишком хочется прыгнуть с крыши,
Слишком хочется в бездну пасть.
Почему ты, Господь, не слышишь?
Спишь… Во мраке бесцельно дышишь,
В сердце дыры прогрызли мыши.
Почему не развеешь страсть?
Табуретка, верёвка, мыло:
Джентельменский почти набор.
Почему же мне так уныло?
Так безжизненно, мёртво, стыло?
Будто нечто во мне завыло…
Неужели финал так скор?
И простишь ли ты, Боже строгий,
Если выпрыгну из окна?!
Даже сотни кардиологий
Сердца ритм не поймут убогий:
Не отыщется аналогий.
Ведь подобная боль одна…
Не расплавить тоску железну.
Будто кто-то, за мной следя,
Убивает, толкает в бездну,
Где в бессмыслице я исчезну,
Так бездарно и бесполезно.
Но я чувствую грусть дождя.
Будто, в сердце вонзаясь, скальпель
Нагноившийся вскрыл нарыв.
Я раскаюсь под звуки капель.
Как прозревший правдоискатель,
Как корабль, взойдя на стапель,
Беззакония ливнем смыв.
Я за смертью взошёл на кровлю,
Но прославил, Христос, тебя.
Боже, ныне не прекословлю,
Душу к вечности приготовлю,
И не вспомню свою торговлю,
Не переча и не скорбя.
========== Бурелом ==========
Пробираюсь какой-то чащей,
Где сплетение змей-лиан,
Вдоль протоки во тьме журчащей,
Утешением мне звучащей:
Зыбкий образ надежды дан.
Урожай не собрать без сева,
Не трудившимся не пожать.
Некто чёрный шагает слева,
А вокруг немота и сельва,
Гнилью вывернув благодать.
Пауками попались в банку:
Сдавит нас немота стекла,
И молитвами наизнанку
Не заплатишь мытарствам, банку,
Если выгорел ты дотла.
В нас сосуды змеятся чащей,
Точно красная глина — кровь.
Как прожить в пустоте молчащей,
В тишине в безучастность мчащей,
Если чувствуешь слабость вновь?!
В этом ропоте демон с нами…
Эту скорбь навевает бес.
Завертевшиеся в цунами,
Обагрившиеся тонами,
Не поверим, что Бог воскрес.
Остаётся евреем выкрест,
Ритуал не сотрёт греха,
Индульгенцию даст антихрист,
Успокоит метаний вихри,
Но такая любовь плоха…
Умираем, могилу роя,
Но о счастье во лжи поём:
«Будем жить, ничего не строя,
И пора хоронить героя,
Если требуется, живьём…»
Нет защиты от гриппа, кори,
Одолеть невозможно рак.
Нас за ноги хватают корни,
Бьются в пене предсмертной кони,
И отныне прибудет так…
Не подарим букета даме,
Поминутно оплата здесь.
Наши души зажаты льдами,
Не убиты шакалы львами,
Несмотря на кошачью спесь…
Да, нарушено равновесье,
Извратили идею мы:
Христианство до мракобесья,
Где на фреске кривиться бестья,
Но выводит Христос из тьмы.
========== Дар ==========
Как ребенок, просящий: «Дай»,
Без сомнений, шепчу молитвы.
Очень близко, быть может, рай,
Если сбросите тяжесть плит вы.
Как дитя умоляет мать,
Так и я умоляю Бога.
Научиться бы понимать,
Что дорога во тьму полога.
Осознать бы, что там, в огне,
В вакуумной немоте мертвящей,
Не распасться на кванты мне,
Болью слившись с безвольной чащей.
Там в ломаемых хруст ветвей
Замурованы наши стоны.
С каждым мигом ещё мертвей…
Крики гарпии монотонны.
Гнилью воздух в лесу пропах,
А пространство окаменело,
И болтается на шипах
Нам ненужное прежде тело.
Нет, сюда я не попаду.
Дай мне, Господи, силы воли.
Я и так на земле в аду,
Душу тернии искололи.
Как занятно, одним венец,
Не таких на деревьях вздёрнув.
Появился бы, наконец
Забытья беспощадный жёрнов!
Я, конечно же, Божий раб,
Но во тьме обращаюсь к сыну:
«Почему ты силен — я слаб,
Ты горячий, а я остыну?!»
И в зрачке костенеет свет,
И мертвеет вокруг картина.
Безответность… «Ни да, ни нет».
Глушь безмолвия беспричинна.
Накрывает слепая клеть,
Леденеют оковы стали.
«Если милостив, то ответь,
Почему мы такими стали?!»
До небес не добраться вплавь,
Хоть похожа лазурь на море.
Я выкрикивал: «Не оставь!
Ощущаю, что сдамся вскоре!»
Не позволь же сойти с пути!
Помоги же не рухнуть в бездну!
Если любишь, то просвети,
А иначе во тьме исчезну!
Забывается «Отче наш»,
Изменились молитвы сами:
Если, Господи, ты не дашь,
Я ведь вырву своё зубами!
========== Антисказка ==========
Я ведь вырву своё зубами,
Если, Господи, ты не дашь…
Человечество… Трудно с нами:
Для чего ты Создатель наш?
Почему ты не создал сказку,
Где бы славили все тебя?
Мне уныло, постыло, вязко,
Как металлом в стекло скребя.
Для чего этот горький опыт
Дал ты, Боже, слепому мне?
Я не выдержу, скоро ропот
Заворочается в тишине…
Дай мне силу, прощая травлю,
Даже недругов полюбить!
И тогда я тебя прославлю!
Зародится надежды нить.
Я ведь, Боже, не прекословлю,
Колебания отразив.
Только некто скребётся в кровлю —
Раздражающий абразив…
Благодатью меня шлифуя,
Истязает меня Творец.
Рамки общества — точно сбруя…
Если б вырваться, наконец…
Обхватила верёвка шею,
Не спускается благодать.
Я исправиться не умею,
С безучастностью совладать.
Равнодушие солнце скрыло,
Онемел, исказился свет.
Я в волокна втираю мыло,
Тщетным пламенем не согрет.
Говорят: о спасеньи помни,
Но утопии не бывать!
В государство б волшебных пони,
Где на всём доброты печать.
Ложь подобную ненавижу!
Проклинаю лукавство, лесть!
Нацарапаю кровью виршу,
Понимая, что зла не счесть.
Привкус тех утешений гадок,
Я подобного не приму!
Ведь нелепость цветных лошадок
Человека ведёт во тьму!
Ведь романтикам топь полога,
Незаметна трясина им!
В мире грёз далеки от Бога,
Ведь изъян в их обмане зрим!
О распятии вспоминаю,
В этой жертве таится путь!
Чтобы нам устремиться к раю,
Нужно правде в глаза взглянуть.
За плечом соблазняет левым,
Пересмеивается бес…
Неразумным подобны девам,
Забывая, что Сын воскрес.
И возможно ли нашей ложью
Эту подлинность подменить!
Почему отвергаем Божье,
Путеводную бросив нить?!
========== Немое ==========
Нам завещано прокоптиться
В неживом, нереальном дыме.
Улетает до срока птица,
И рождаемся мы седыми.
Мы бессильны со злом расстаться,
Онемели и огрубели.
А младенец с глазами старца
Ухмыляется в колыбели.
Не желаем! Ещё упрямей
Отрицаем реальность бездны.
Матерями… Монастырями…
Не спасемся. Всё бесполезно.
Мы от гари машинной серы,
В этом затхлом аду понуры.
Не способны на проблеск веры,
Неспособны понять культуры…
Не укрыться, не схорониться:
Покаяние оскудело.
Перелистнутая страница:
Сам погиб и сгорело дело.
До погоста добраться просто.
А попробуй дойти до рая!
Не познать, что сказал апостол,
Изречения собирая.
С каждым мигом любовь желанней,
Но закон её непонятен!
В исказившийся дух посланий
Впаян образ бубонных пятен.
С чем приходит к бездушным людям
Некто мрачный в немом и чёрном?
Обращается маска клювом…
Не спастись… Всем лежать под дёрном…
И креста не стоит над нами:
Побывали в святой купели,
Но остались мы со грехами,
Сколько гимнов на нас не пели.
Наша истина неказиста.
Впрочем, прошлого ты не помнишь…
Не священника — экзорциста
Нам пора бы позвать на помощь…
Упокоен во мраке голом,
И осиновым колом проткнут.
Но хрипишь не истлевшим горлом.
И эпохи гробами стонут.
Призывали на небо души,
Но могилы не раскопали.
Воскресение. Мир разрушив,
Закопали себя вначале…
Это — правда, что мы воскреснем,
Замурованные в могилах!
Не стремимся к небесным песням,
В грёзах сказок слепых и хилых.
Мы мечтаем о райских благах,
В муки ада всерьёз не верим.
Замурованы в саркофагах,
Запечатаны в камне зверем.
Этой правды не замечайте,
Ведь она сатаной воспета!
На руке и челе печати:
Отпечаток немого света.
========== Беззвучное ==========
Освящает ли свет немой?
Озаряет ли нам дорогу?
Пустота не приводит к Богу,
Не спасёшься, объятый тьмой,
К роковому придёшь итогу.
Сердце выплачется само,
И однажды, забыв проблему,
Равнодушно застынешь, немо,
Без эмоций приняв клеймо.
Ты никто: на латыне «Немо».
Этот век для страданий дан.
На одной мы подводной лодке,
Скрыта шаткость в морской походке.
Стал чудовищем капитан,
Утопив безнадёжность в водке.
Не осталось достойных слов:
Все унизили, опошлили,
Всё смешалось: идеи, стили,
И любой доказать готов,
Что другие неверно жили.
Просочилась ты в душу, тьма!
Не воскреснуть упавшим дважды,
Мы умрём от бездушной жажды,
От того, что любовь сама
Оказалась ничем однажды.
Имя — Господи, мне судья…
До суда доживу ль? Не знаю.
Приближаюсь невольно к краю.
Остановлен ли буду я?
До обрыва шаги считаю…
И печали не одолев,
Беззащитен для духов злобы.
Горьки мысли… Вдвойне особы!
Точно ищет добычу лев,
Выбирая убить кого бы…
Не находим ответов мы.
Тщетно руки к творцу воздеты.
И дадутся ли нам ответы,
Если стали рабами тьмы?
Мы взываем: «Создатель! Где ты?!»
Я о рае мечтать не мог.
О потерянном только плакал…
Может быть, я слепой оракул?
Только где же ума чертог?
Не положат останки в раку…
Мне проклятья летят вослед,
Чьи-то выкрики, вопли, стоны,
Звуки жалобны, монотонны,
Разум мой обнимает бред,
Ведь его раздавили тонны.
========== Безмолвное ==========
Онемевшая вечность ждёт:
Без надежды и звука стонет.
В нечистотах святое тонет,
Ветер дым инфернальный гонит,
Навалился на душу гнёт,
Наше знамя слабак уронит.
Скоро веры порвётся нить,
Ведь она навсегда бесплодна
И бесплотна, хотя свободна.
Только массова: не народна…
Этой правды не изменить.
Бесконечность слепа, безродна.
Для чего же о том писать?
Почему же я так печален?
Тает снег… Чернота проталин.
Что вы? Я ли сентиментален?
Испытаний на мне печать.
Может, в юности я банален?
Говорите, но правды нет.
Я давно уж в неё не верю.
Все мы стали игрушкой Зверю,
И уже не вернуть потерю,
Никому не увидеть свет.
Я озлоблен: клыки ощерю…
Я молился, читал подряд,
Что положено по закону,
Но катился, скользил по склону.
Больше вещей струны не трону,
Но во рту вместо слова яд,
Я, как змей, подползаю к трону.
Так я думал, когда страдал,
Но теперь мне любовь открыта.
Как проказой душа изрыта,
Но взошёл из рутины быта
Воссиявший огня кристалл:
Чаша боли до дна испита…
Обесцветила пергидроль
Негативы былых ошибок.
И сегодня мой опыт зыбок.
Отвечаю на свет улыбок,
Обращается в мудрость боль.
Как тростник я, смирившись, гибок.
Счастлив тот, кто всегда гоним,
Счастлив тот, кто другим не понят,
Счастлив, если тебя не помнят,
Если загнан в бездушность комнат.
Только раны стирают грим.
Но под ним пустота инкогнит.
От тщеславия отрекись
И родись, как младенец с криком.
Бог рисует на всём безликом,
Не ухоженном, мёртвом, диком.
Гениальна святая кисть.
Я воскресну бесплотным бликом.
========== Бессловесное ==========
Где высокое?! Где Христово?!
Истощилось, поблёкло слово:
Не осталось святого в нём.
И под небом ничто не ново,
Бесконечность молчит сурово.
Мы испуганно к свету льнём.
Только свет ли? Не образ тьмы ли
Принимаем за день? Застыли…
Не познали, что ветх завет.
Наши книги под слоем пыли,
В них мы истины не открыли.
Впрочем, там ведь её и нет.
Каждый правду бездушно рубит
И не помнит, что буква губит:
Животворен бессмертный дух,
Потому что создатель любит
Даже тех, кто и рад в петлю бы,
Но апатии ропот глух.
Тени, идолы, куклы Вуду…
Чернокнижие чуждо чуду,
Ведь иные законы здесь.
Боже, ныне оставлен буду?
Ведь безумие, ложь повсюду,
В каждом гордость, лукавство, спесь…
Кто, сокровища собирая,
Забывая о счастье рая,
Их в могилу с собой возьмёт?
Там таинственна жизнь вторая,
За чертой рокового края
С сердца сброшен ошибок гнёт.
Мы пути выбираем сами.
Пусть растерзаны души псами,
Бисер свиньи втоптали в грязь.
Просвещаемы письменами.
Всё же кто-то там есть… Над нами.
Кто-то истины чертит вязь…
Не лукавь! Далека победа,
Если разум в оковах бреда,
Если Бога не ищет он.
Нет, не логика правоведа…
Там на небе с творцом беседа,
Там сияет чудесный трон.
Звуки тусклые похоронны.
А подумать: все мы Хароны —
Перевозчики чьих-то душ.
Наши мысли — дворцов колонны,
Но властители непреклонны,
Все пытаются вырвать куш.
В бесконечности многоточий
Тьма рождается вечноночий:
Ослепительно яркий мрак.
Мы не знаем, о чём пророчим,
Да и знать не желаем, впрочем:
Неизбежность встречаем так…
========== Безголосое ==========
Не лампадой, но папиросой
В этой вечности безголосой
Разгорается огонёк.
В раскуроченности раскосой
На страдания миг обрёк.
Киноварью и сердоликом
На кровавом и на безликом
Засияет во тьме рубин
И окрасится алым бликом:
Раны, пурпур, багрец кармин.
И откажется от вопросов,
Заглянувший во мрак, философ
И в бессилии задрожит.
Там парение альбатросов
Обратилось в бездушность плит.
Оказалось, что мёртво небо,
Что надежда и жизнь — плацебо,
И с рождения мы мертвы.
Дети камня — не дети хлеба:
Порождение сон-травы.
Мы во власти слепых видений:
Нам мерещится след олений,
Мы же вгрызться мечтаем в плоть.
В каждом тысячи преступлений:
Чёрной жажды не побороть.
Мы охотники: но беззубы,
И молитвы забыли губы —
Руку правую не поднять.
Ныне суд возвещают трубы:
Мы не слышим конца опять.
Ныне чёрные скачут кони…
Тщетный страх леденит ладони.
Наши губы не знают слов:
Вместо них немота агоний
Под безжизненный стук подков.
Нет молитвы… Погибнем вскоре…
Но зачтутся ли наши скорби?
Христианам последних дней…
Будто некто вбивает скобы
В вечность. Гулко и пусто в ней.
Час расплаты внезапный, ранний.
Мы не выдержали страданий:
Отреклись от священных книг.
Шорох мерзкий и тараканий
Нас накрыл, охватил, настиг…
Добродетели не имеем,
Мы сроднились с ужасным змеем.
Уповаем на милость мы,
Хоть не молимся, но немеем!
В сердце больше и больше тьмы!
Боже, милостью бесконечной
Нас избавь от гиены вечной,
Хоть не вынесли мы креста!
В нашей истине бессердечной
Омертвевшая немота!
Даниил Гаранин
число просмотров страницы/записи без учёта админов (43)